Форум

Неспокойная ночь

- ОУ-УУУУУ!!!! - громкий волчий вой разносился на мили вокруг замка. В нем слышались гнев, боль и отчаяние. Внимательный слушатель сумел бы различить за ним характерные звуки свиста в воздухе чего-то гибкого и ударов по чему-то мягкому, и женского смеха с отчетливыми злобными нотками.

Паулина, моложавая красотка с алебастрово-белой кожей и черным как смоль волосами, заливисто смеялась и хлопала в ладоши, глядя, как бешено извивается и бьется в путах Вивиан, молодая оборотниха. Она отчаянно выла и ревела, силясь вырваться, но цепи надежно удерживали ее на станке для порки. Покрывавший все ее тело густой серый мех свалялся, но ярче всего выделялись ее ягодицы, которые перед поркой тщательно выбрили, даже зайдя слегка на бедра, и сейчас на них пылали бессчетные вспухшие рубцы от ударов розгами. Вивиан отвернулась от Паулины, не выдерживая ее глумливого взгляда, и встретилась глазами со своим палачом - Лестатом, высоким, широкоплечим вампиром с короткими белокурыми волосами. Он широко ухмыльнулся и в который уже раз замахнулся пучком розог. Вивиан заплакала еще горче. Как она только могла сделать такую глупость? Какой черт понес ее на ночной охоте к границе владений Паулины? Она же даже не зашла на вампирскую территорию, но бледные кровососы набросились на нее без предупреждения в пятером на одну и поволокли в подземелье замка. Она пыталась сопротивляться, но силы были слишком неравны, и вампирам удалось скрутить ее.

Очередной удар розог перечеркнул и без того уже сливавшиеся рубцы на горевших огнем ягодицах Вивиан.

- ОУ-ОУ-УУУ!!!! За что?! АУ-ОУ-УУУ!!!! - оборотниха скулила в агонии от невыносимой боли.

Паулина ухмыльнулась.

- Вот ты правда думаешь, что мне, вампирской княгине, нужен повод запороть до смерти тупую зверюгу вроде тебя? - она широко осклабилась, демонстрируя иглообразные клыки и кивнула Лестату. - Продолжай, мой верный слуга! У нас вся ночь впереди, да и кадка еще полна розгами. Назовем это ночным концертом!

- С превеликим удовольствием, ваше высочество! - кивнул вампир и обрушил на и без того уже исполосованные дальше некуда ягодицы Вивиан очередной удар, выбивая из ее груди хриплый вой.

Паулина улыбалась все шире. Она уже давно мечтала полюбоваться, как кого-нибудь засекут до полусмерти. Но самым приятным для нее было то, что сейчас над живым существом по ее приказу измывались не только лишь затем, чтобы удовлетворить ее темную садистскую страсть. Нет. Это должно было стать посланием, причем не только для местных оборотней, но и для всех детей ночи. Предельно простым и ясным посланием - "Склонитесь предо мной, вампирской княгиней этих земель, или готовьтесь дорого заплатить за свою непокорность!". Вампирша томно облизнула губы, любуясь на то, как оборотниха беспомощно визжит и извивается на станке, отчаянно щелкая зубами после каждого жгучего удара розог, опускавшегося на ее багрово-красные истерзанные ягодицы. Поистине чудесное зрелище! Поначалу Паулина даже хотела высечь оборотниху лично сама, но будучи княгиней, знатью, она не могла позволить себе замарать руки даже столь приятным делом. Но даже и просто наблюдение за безупречной работой Лестата удовлетворило ее в полной мере. И потому она вовсе не собиралась позволять ему остановиться.

Когда Вивиан уже окончательно охрипла от собственного воя и плача и была уже на грани того, чтобы потерять сознание от боли, ее пытка внезапно кончилась. Паулина подошла вплотную к своей сломленной жертве и приподняла ее безвольно поникшую морду за подбородок.

- А теперь слушай меня внимательно, жалкое животное, - она поймала взгляд полных слез глаз Вивиан. - Отправляйся к своей стае и передай этим жалким шавкам, посмевшим поселиться в моем лесу, что отныне и навсегда вы все принадлежите мне! Ее высочеству Паулине Дракс! Ты хорошо меня поняла, собачка? - Паулина хмыкнула.

Бедняжка Вивиан только и смогла, что униженно покивать, горько плача. Вампирша ухмыльнулась.

- Ну уж нет, так дело не пойдет! Повтори, что я сказала, шавка! Или тебе хочется еще розог? - она рассмеялась.

- Нет! Умоляю, ваше высочество, пощадите! - взмолилась несчастная оборотниха. - Я передам моей стае, что все мы теперь ваша собственность... - она разразилась униженными рыданиями.

- Вот и славно! - Паулина обернулась к Лестату. - Вышвырни это жалкое животное из моего замка, мой верный слуга! - она развернулась и вышла из пыточной. Лестат расхохотался и отвязал несчастную Вивиан от станка, после чего за шкирку выволок ее из подземелья и в самом прямом смысле слова выпнул ее из замка.

Хромая и громко воя, Вивиан припустила прочь от замка. Ее гордость была растоптана, а ее тело терзала невыносимая боль, но она была слишком напугана, чтобы даже просто сесть в снег и хоть немного остудить пылающее огнем истерзанное седалище. Она только и осмелилась, что слепить снежок и на бегу водить им по исчерченным болезненными рубцами ягодицам, всю дорогу через лес. Она чувствовала, как снег едва ли не испаряется от прикосновений к ее пышущим жаром и болью полупопиям. Вивиан громко выла от боли всю дорогу до логова стаи.

Когда бедняжка Вивиан, наконец, добралась до логова, все оборотни уже знали, что с ней случилась большая беда. Вожачка стаи, огненно рыжая оборотниха Стирба, поспешила встретить ее.

- Вивиан, что случилось? - спросила она, но ответ и так был очевиден. Стибра помрачнела. - Кто посмел сотворить с тобой такое? Моя бедная волчица! - она нежно обняла Вивиан, которая вся тряслась от горьких рыданий. Плача и постанывая от боли, лежа на животе с большим комом снега на своих саднящих после жестокой порки ягоидцах, едва живая оборотниха поведала собравшимся вокруг нее соплеменникам, что с ней случилось. Как ее поймали вампиры, как они измывались над ней, и что вампирская княгиня Паулина Дракс велела ей передать. Когда Вивиан умолкла, ее щеки настолько покраснели от стыда, что их пунцовый оттенок стал виден даже сквозь густой мех. Стирба яростно зарычала.

- Так эта кровососущая сука возомнила себя нашей владычицей?! - проревела в дикой злобе вожачка. - И она посмела пытать одну из нас, абсолютно уверенная, что это сойдет ей с рук?! Никогда! Она дорого заплатит за такое оскорбление всей нашей стаи! Всего нашего рода! Мои дорогие волки, этой ночью мы свершим свою месть!

Вся стая завыла в полном согласии. Они не желали оставлять обнаглевшую вампиршу безнаказанной. И они начали приготовления. Первым делом Марша, темно-серая оборотниха с пышной гривой черных как смоль волос, и Серафина, светло-серая оборотниха, пробрались в церковь на опушке леса и украли полный сосуд святой воды. А пока они добывали ее, остальная стая нарезала розги. Потом они положили розги вымачиваться в святой воде, чтобы зарвавшаяся вампирша уж точно запомнила наказание.

А пока розги мокли, оборотни пошли на штурм замка. Прислуживавшие Паулине вампиры в панике бросились наутек, спасая свои противоестественные жизни, а саму гордую вампирскую княгиню оборотни поймали в ее собственной спальне, где она пыталась спрятаться под собственным перевернутым гробом.

Разъяренные оборотни разорвали дорогое платье и плащ Паулины в клочья, пока выволакивали ее из замка. Они уволокли вампиршу в самую чащу леса. Княгиня протестовала, грозила им самыми страшными карами, обещая, что как только она освободится, то вернется и заставит всю стаю лизать ей ноги, а когда это не подействовало, стала молить о пощаде, но все было тщетно. Оборотни привязали ее к старому дубу и принесли розги.

- Ты и правда думала, что мы, гордые и свободные волки, преклонимся перед тобой, кровососущая ты сука? - спросила Стирба, злобно глядя Паулине в глаза.

- Тьфу на тебя! Ты не посмела бы говорить со мной в таком тоне, если бы мои бесполезные слуги не были настолько трусливы! - визгливо воскликнула Паулина. - Вы все всего лишь дикие лесные зверюги! У вас нет чести! Вы не имеете никакого права так обращаться со мной! Я - знать! Я - княгиня! Сейчас же развяжите меня, и так уж и быть я пощажу вас. На этот раз.

- Это твое последнее слово? - спросила Стирба, занося розги.

- Эй, погоди! Не надо! Я... Тьфу! Я извиняюсь! Ну, погорячилась, с кем не бывает? Пожалуйста, отпустите меня! И я... Я подарю вам этот лес! - заискивающе предложила Паулина.

- Этот лес и так уже наш. Он принадлежит оборотням с незапамятных времен. Девочки, давайте поставим эту немертвую суку на место! - Стирба переглянулась с сородичами и обрушила первый хлесткий удар на бледный зад Паулины. Горделивая вампирская княгиня дико заорала, как какая-нибудь деревенская девка, когда вымоченные в святой воде розги со всего маху впечатались в ее беззащитный зад. Вся стая принялась хлестать вампиршу розгами с той же жестокостью, с которой она сама приказывала пытать одну из них несколько часов назад. Вымоченные в святой воде розги в самом буквальном смысле жгли вампирские ягодицы, заставляя Паулину орать во всю глотку. Ее отчаянные вопли разносились по всему лесу, и все слышавшие их дети ночи и другие сверхъестественные существа покатывались со смеху.

Паулина ревела от боли и молила о пощаде, но оборотни прекратили порку только лишь после того, как все розги были напрочь измочалены о превратившиеся в два бесформенных куска буквально жареного мяса ягодицы вампирши, а сама она поклялась собственным противоестественным существованием, что ни она, ни ее слуги больше никогда и близко не подойдут к лесной опушке. Только выбив из вампирши эту клятву, оборотни, наконец, развязали ее и ушли, так и бросив в лесной чаще.

На горизонте уже почти забрезжил рассвет, когда несчастная Паулина наконец доплелась до своего замка. В последний момент, прежде чем над горизонтом показался первый солнечный луч, она закрыла за собой двери, все еще горько плача от жуткой боли. Следующие несколько дней она спала в гробу на животе и с открытой крышкой, чтобы уж точно ничего не прикасалось к ее истерзанному седалищу. Еще никогда ей не было так больно. Даже в те далекие годы, когда она еще была простой смертной.

Источник