Форум

Кадриль «Порка Алины»

Фигура первая, тематическая

То, что девочка, сидящая на скамеечке у учительской, имела бледный вид, никого не удивляло. Поражало то, что она вообще терпеливо поджидает свою матушку, а не несется с воплями, куда глаза глядят, лишь бы подальше. Все знали, что родительница Алины была верной поклонницей принципа «не жалей ни розог, ни ребенка», и не далее, как вчера выполнила любимый алгоритм «разложить – задрать – спустить – всыпать» столь рьяно, что сегодня попка ее дочери напоминала знамя солидарности геев всего мира, особенно если учесть, на каком месте его нарисовали. Одноклассницы имели удовольствие лицезреть этот символ в душе после физкультуры, как ни пыталась Алина ходить по стеночке. Конечно, Элис, чья сногсшибательная внешность и отрицательный ай-кью снискали ей небывалую популярность, не преминула пройтись на счет отличницы, чья мама, по ее мнению, по-прежнему соблюдала обычаи дикой страны, откуда приехала так недавно. Она еще не забыла, как потерпела унизительное поражение на уроке математики, когда красавчик мистер Мэтьюз сначала заставил ее барахтаться в примерах, а потом поручил Алине исправить «всю ту чушь, которую понаписала мисс Стэнли». Однако Элис никак не ожидала, что классная тихоня бросится на нее прямо в душе и устроит безобразную драку, прекратить которую не сразу удалось даже физкультурнице, ибо все еще намыленная зачинщица в прямом смысле слова ускользала от возмездия. Зато теперь можно было позлорадствовать от души, хотя и в отдалении. Элис представляла, как Алина приходит домой, как ее мать снимает с гвоздика тяжелый ремень, укладывает дочь на колени и стегает почти взрослую девушку по голым булкам, как свежие красные полосы ложатся поверх синяков, как ненавистная соперница рыдает, кричит и молит о прощении. Впрочем, разыгравшееся воображение не мешало попутно изображать униженную и оскорбленную внезапным нападением. Элис умела убеждать, поэтому исход бурных обсуждений в учительской был для нее ясен – если Алисе грозит если не домашняя порка, то исключение. Скорее всего, и то, и другое.

Фигура вторая, лирическая

Он появился так же внезапно, как весенний ливень, и так же прошел стороной, оставив после себя запах свежести. А она осталась сидеть на скамейке у учительской, опустив голову, чтобы скрыть полыхнувшие жаром щеки и внезапно пересохшие губы. Всего несколько капель его внимания утолили бы жажду. Колкие брызги ледяного сарказма, стреляющие разноцветными искрами. Ядовитый туман ехидства, в который она, впрочем, никогда не попадала на его уроках. Даже критика, как ушат холодной воды, вылитая на нее за непродуманную домашнюю работу. Ей было довольно малого, чтобы, подобно напоенному вдоволь цветку, поднять голову и расправить плечи. Но мечтала она о грозе. Она представляла, как серые глаза станут совсем темными от гнева, ¬как воздух наполнится опасностью, словно озоном, и как обнаженную кожу опалят первые молнии, направленные его рукой. Как она будет вторить хлестким ударам телом и голосом. А когда не останется сил терпеть, на смену молниям придет благодатный ливень любви и ласки, уймет пожар, утишит боль и утолит жажду.
Алина любила дождь.

Фигура третья, разлучная

Дверь учительской распахнулась, и вышла из нее не мисс Линдсей, а миссис Грейндж, директор школы. Алина поднялась ей навстречу.

- Пойдем-ка поговорим, - сказала миссис Грейндж, подхватывая Алину за локоть и мягко увлекая ее за собой. Та повиновалась, недоумевая и испытывая растущее беспокойство. Они прошли по коридору, поднялись по лестнице и оказались у выхода на крышу. Миссис Грейндж отперла стеклянную дверь, и жестом пригласила Алину в зимний сад – гордость школы. Далеко не каждый ученик мог похвастаться визитом в эти райские кущи. Но Алина радоваться не торопилась. Что-то ей подсказывало, что здесь они неспроста.

Миссис Грейндж уселась на скамейку и велела Алине последовать ее примеру. Какое-то время они молчали. Алина бездумно вдыхала аромат незнакомых деревьев, стараясь не думать о предстоящем.
- Вот что, девочка, - начала директор, - я хочу извиниться перед тобой от имени школы.

Алена смотрела непонимающе.
- Мы виноваты перед тобой, - продолжила миссис Грейндж. – Ты новенькая, но мы не помогли тебе адаптироваться. Не защитили от нападок местных задир и хулиганов. Не вникли в твою домашнюю ситуацию. И вот до чего дошло.

Алена внимательно слушала.

- Я не виню тебя в этом конфликте, хотя замечу, что цивилизованные люди не решают споры кулаками. Тем не менее, могу понять, почему тебе трудно было сдержаться.

Миссис Грейндж сделала паузу.

- Вы приехали в нашу страну совсем недавно, и многое тебе неизвестно. В частности, что телесные наказания запрещены не только в школах, но и в семье.

- Как это возможно? – не удержалась Алина.

- Запретить? На законодательном уровне. Нарушителей привлекают к уголовной ответственности.

- И что это означает?

- Сегодня твоя мать будет задержана, завтра она предстанет перед судьей, который решит, что делать дальше. Скорее всего, назначит слушание и отпустит ее под подписку. А ты пока будешь жить с тетей.

У Алины закружилась голова. Почему, как? При чем тут тетя?

- Она твоя ближайшая родственница, - пояснила миссис Грейндж. – С матерью тебе оставаться сейчас нельзя, это небезопасно. А в приемную семью тебе отправляться незачем, поскольку тебе есть, с кем жить.

Алина встала, стиснула руки.

- А если я не хочу к тете, вы меня отправите насильно? – с вызовом спросила она.

Миссис Грейндж покачала головой.

- Цель государства – обеспечить твою безопасность. Не хочешь к тете, пойдешь в приемную семью. Тебе всего четырнадцать, вести самостоятельную жизнь тебе рано. Но вам с матерью нужно пожить отдельно. Подумать друг о друге. Выстроить новые отношения. Никто – понимаешь? – никто не имеет права причинять тебе боль. Тем более самый близкий и любящий человек.
Алина отвернулась. Хорошо, что ее ни о чем не спрашивают. Ей не хотелось бы объяснять, как она на самом деле относится к порке. Тем более когда за ремень берется мать. Все так сложно, запутанно и интимно, что лучше этого не касаться.

- А что потом? – вырвалось у нее. Вопрос был очень расплывчатый, но миссис Грейндж ее поняла.

- Не думаю, чтобы судья вынес решение о тюремном заключении. В зависимости от хода процесса, твоей матери могут назначить штраф, общественные работы или комендантский час. После этого вы снова будете жить вместе. Но уже по-новому.

Конечно, Алине хотелось жить по-новому. Но не ценой ареста, суда и всего этого ужаса! В полном смятении она уставилась на какой-то цветок, даже не понимая, на что смотрит. Как теперь все будет? А вдруг в семье скажут, что она виновата! Та же тетя назовет ее Павликом Морозовым. Попробуй докажи, что она-то не жаловалась! Но тут ее сумбурные мысли прервало жужжание. Миссис Грейндж мельком глянула на экран телефон и поднялась со скамейки.

- Пойдем, Алина. За тобой приехала тетя.

- А… мама? – боясь задать вопрос полностью, спросила Алина.

- Она уже уехала, - сухо ответила миссис Грейндж.