Форум

Не знаю, куда вставить тему. Если не туда надо было вставить, извините пожалуйста и переставьте, куда надо. Рассказанное мной идет из моего детства и от моих родителей. А это привело к сложным взаимоотношениям с ними теперь. Я живу отдельно и с ними почти не общаюсь.

Тема "Как вас наказывали в детстве? И за что?" время от времени поднимается на форумах про детей. Время от времени взрослым людям хочется выговориться, чтобы их услышали. Вот и я хочу того же. Хочу поделиться с миром, со всеми. А, может быть, кому-то моя история напомнит что-то из его детства, может быть, послужит уроком, чтобы не совершать промахов и оплошностей, которые на совершали наши родители. Это дела давно минувших дней. Все прошло. Осталась память. И боль. Мне и сейчас больно это писать, все настолько дико и ужасно. Если вам больно читать, не читайте. Не хочу никому сделать больно. Но хотя бы я буду знать, что я выговорилась.

Как сейчас, все подробно помню. Настолько мне вошли в память события давнего прошлого.

Мои родители, которых не выбирают, мягко говоря, были не без греха. Люблю ли я их теперь? Сегодня? Не знаю.

Мои родители, оба военные. Они считали, что детей надо воспитывать в строгости, а девочку, вообще так, чтобы она была послушной абсолютно. Для этого, как я не раз слышала в их разговорах, они говорили, что ее необходимо часто и беспощадно пороть за малейшую провинность.

Сколько себя помню, меня били всегда "за плохое поведение". Так мне и говорили. Плохое поведение включало и двойки в школе, и задержку на улице и возвращение домой позже указанного срока, и даже за плохо убранную постель "чтоб без единой складочки". Мне назначали наказание от 30 до 50 ударов ремнем. Число ударов во время порки методично подсчитывалось тем, кто меня бил: отцом или матерью вслух. Меня считать не заставляли.

Иногда я даже думала, что я на самом деле плохо себя веду, что так и должно быть, что родители должны меня пороть и за «двойки», и за "складочки".

Мои руки, ладони и пальцы, все время были искусаны. Их кусала я. Родители не любили детского крика, поэтому, чтобы не кричать во время наказания, мне приходилось кусать руки. Зато мне позволялось плакать. "Плачь, хоть за плачься!" - говорили папа с мамой.

Меня заставляли снять трусики, лечь на живот, и били по голым ягодицам, и иной раз по бедрам. Надо отдать должное моим родителям, выше попы они ремнем не били никогда. Отец иногда говорил:

-Не рассчитаю — отобью почки. А мне это не надо.

Правда, однажды мама схватила ремень не за тот конец, намотала его на руку и, не заметив, что стальная пряжка свисает, стегнула меня пряжкой. И еще. И еще. Было очень-очень больно и сразу пошла кровь. Наверное, она это сделала в запарке, не специально, потому что пряжкой я получила только однажды. Других таких случаев я не помню. Папа в этот момент сидел в другой комнате и смотрел телевизор. Я не знаю, знал ли он, что мне влетело пряжкой, а не ремнем? А я в этот раз даже не заплакала. Потом мама ушла к отцу, а я сжалась в комок и долго дрожала.

Из-за всего этого, скрывая следы наказаний, я постоянно носила под юбкой колготки или чулки. Даже по теплому времени года. Один раз в школе, классе в третьем, проходил медосмотр, и мне пришлось раздеться. Медработники, увидев полосато-синие ноги, спросили:

-Это что?
-Я упала, - тихо ответила я, понурив головку.
-Что ты сказки нам рассказываешь, девочка! Это следы побоев! Тебя бьют! За что?! - громко стали спрашивать люди в белых халатах.
-За плохое поведение, - также тихо, не поднимая головы, ответила я.
-Одевайся! Следующая!

За мной стояли девочки нашего класса, которые потом, за моей спиной, стали шушукаться. Но мне кажется, что еще одну девочку из нашего класса тоже иногда избивали. Может быть, не так, но она была так же застенчива, как я, и не принимала участия в ехидстве одноклассниц. Если она как-то прочитает эту историю, и узнает меня, пусть поделится своей. И хорошо еще, что медики не заставили при всех снять трусы: попа была более цветастая, чем ноги.

Странно: мне нисколечко не было стыдно перед другими детьми. Но было как-то не по себе от чувства, что из-за подобных методов воспитания я не такая, как все другие, что ли. Можно сказать, я чувствовала себя белой вороной. А стыда не было.

А еще я помню, как в школе в ранних классах проходило анкетирование. И учительница спросила среди других вопросов такой вопрос. Как и за что вас наказывают? Я помню, что всех в классе рассмешил этот вопрос, потому что класс взорвался хохотом. А мне было не до смеха. Я, честно сказать, испугалась. Дело в том, что я знала, что моих родителей уважают другие люди, и я не хотела их подставлять. Что же я могла написать? Что меня регулярно избивают ремнем? А других способов наказания я не знала. Ну, разве родители со мной подолгу не разговаривали, когда накажут. Но это было всегда после порки. Это было очень обидно. Но основным наказанием была всегда порка. Пока учительница сказала: не смейтесь, а пишите, я решила написать вот что. Я написала, что меня наказывают только иногда за плохое поведение. И это все, что я написала. На вопрос как? я не ответила, а ответила только на вопрос за что, да и то отстранено: "плохое поведение" — растяжимое понятие.

Тут есть учителя, кто-нибудь? Что бы вы подумали, если бы на такой вопрос прочитали такой ответ от ребенка лет восьми? Что подумала учительница, когда прочитала мой ответ? Ясно, что учительница мне свои мысли не говорила, а я почему-то хотела знать.

Сидеть на твердых стульях школы на уроках вечно избитой попой было всегда больно. Но надо было терпеть. И я терпела.

Еще вспоминаю случай, как пришла в школу, открыла свою сумку с тетрадками и увидела на дне ремень, один из тех, которыми меня били. И сейчас не знаю, специально родители его туда подложили? Если специально, то зачем? Чтобы я в школе помнила, что ждет меня дома за плохие оценки? А если не специально, как он там оказался? Я никому про это не сказала, а когда вернулась домой положила тихонько ремень на место.

В другой раз мама била меня по лицу. Не помню, чем я провинилась, но мама, размахнувшись, дала мне пощечину. Тут же зазвенело в ухе, и во рту появился соленый вкус крови. Вдобавок она назвала меня уродиной. Было обидно до слез! Не столько за пощечину, сколько за злое слово.

-Я не уродина! - хотелось мне крикнуть, но повышать голос на родителей я никогда не смела, поэтому пришлось тихо стерпеть, а из глаз катились слезы.

Родители, отдам им должное, тоже никогда не кричали ни на меня, ни друг на друга. Но если разговаривали со мной, то только сурово.

Вообще, я была нормальной девочкой. Худенькой, среднего роста, с серыми глазами и длинными волосами. Родители считали, что у девочки должны быть длинные волосы, что они украшают девочку. Мне они тоже всегда нравились.

Я аккуратная, не грязнуля. Отец с матерью всегда строго следили за этим. Я всегда ходила вычищенная, выглаженная, причесанная. Они считали, что человек, а девочка особенно должна быть опрятной и аккуратной. В моей комнате всегда был идеальный порядок. Попробовала бы я там беспорядок развести! Родители и мне привили это. И тут я с ними полностью согласна. Что же уродского она тогда во мне нашла?!

Отец меня никогда не оскорблял и никогда не бил по лицу. Уже за это я ему благодарна. Но он никогда не вмешивался, когда это делала мать. Противиться же родителям, ослушаться в чем-то я и думать не смела.

Но вообще, жестокие побои терпят многие дети, и этим, к сожалению, никого не удивишь. А я хочу рассказать, что еще пришлось терпеть мне.

Мне было лет 10 или 11. Была пятница, один из теплых апрельских дней. Светило солнце, и радостные улыбки освещали детские лица. Кроме одного лица. Моего.

Я чувствовала, что я провалила контрольную по физике, которую класс писал за несколько дней до этого. В пятницу я это узнала. Красная "двойка" засветилась в моем дневнике.

У меня с точными науками всегда были проблемы. Видимо, я гуманитарного склада. Моими любимыми предметами в школе были русский язык и литература. А точные науки я осваивала плохо. Родители учиться мне не помогали. Разве лишь ремнем.

Ну, не знаю, что такое инерциальные системы отсчета. До настоящего времени не знаю. Вот мальчик бежит, и он не может сразу остановиться. Это инерция. Вот поезд едет, его тоже сразу не остановить. Это тоже инерция. А при чем тут системы отсчета?!

Я училась в первую смену. Уроки кончились, все дети разошлись по домам, а мне идти домой не хотелось. Не знаю, если бы пошла сразу, возможно, меня бы просто избили, как делали за "двойки" до этого. Но я сразу не пошла. Я гуляла до вечера по городу, пошла в парк, смотрела, как по пруду плавали лебеди, как резвились дети, как ласкали их взрослые, и думала, почему у меня в семье нет такого? Искала ответ и не находила ответа. Я слышала детский смех, а сама не помню, когда улыбалась. Нет, я вру. Я немного все-таки улыбалась. Но почему-то мои улыбки были очень-очень грустными. Когда же солнце стало садиться, с тяжелым чувством пошла домой.

Дома отец с матерью даже не стали выяснять, где я была столько времени, а сразу потребовали дневник. После этого они вынесли мне приговор:

-За плохое поведение, за двойку за контрольную и то, что шлялась неизвестно где столько времени после окончания уроков, с этого момента и до утра понедельника ты наказана. Ты будешь бита по 30 ударов ремнем три раза в день: после завтрака, обеда и перед сном. Это в обязательном порядке. Если провинишься за это время еще в чем, получишь дополнительно. Субботу и воскресенье ты будешь учиться, как пчелка. Всю субботу и все воскресенье будешь сидеть и решать задачи из задачника. Кроме того, с этого момента и до утра понедельника ты будешь лишена какого бы то ни было питья. Мы подумали и решили наказать тебя жаждой!

Честно сказать, я не знаю, они придумали это за то время, что я гуляла?

Надо знать моих родителей. Я у них одна. Братьев и сестер нет. Наверное, их потихоньку начинало заводить мое отсутствие. И заводило все больше и больше. Они не знали, "где столько времени носило этого ребенка?", как я слышала, они говорили потом между собой.

И вот тогда они, наверное, решили. Мне кажется так. Потому что мне влетало даже за 15 минут опоздания, а тут, когда уроки окончились в середине дня, а я явилась домой аж под вечер, страшно сказать до чего они могли додуматься за это время…

Предстоящая порка меня не удивила, я ее ждала, но про жажду я удивленно спросила:

-Я совсем не получу пить?
-Совсем!
-А если я захочу попить?
-Не сомневайся, захочешь! Но не получишь. Ты наказана, мучайся эти дни от жажды. До утра понедельника.
-А есть мне можно будет?
-Ты будешь есть то же, что ела всегда.

Я еще не знала, что меня ждет, какое изощренное наказание предстоит вынести. Пить пока не хотелось.

-Теперь сними с себя юбку, колготки и трусы, - сказала мама.

Я сняла и осталась в одной блузке-маечке и ремне на ней.

Кажется, я не сказала. Отец с матерью, так как сами военные, всегда с любовью относились ко всякой форменной одежде. Любовь к форме прививали и мне. Я носила ремень, как атрибут формы. Причем они еще требовали, чтобы ремень был затянут и не "висел соплей", как они выражались.

Мама сказала:

-Так ты будешь ходить каждый день до понедельника. Без трусов. Ночью будешь спать в пижаме, как обычно.

Странно, но я совсем не стеснялась быть перед отцом и матерью голой. Наверное, меня так часто раздевали и пороли, что, как ни дико звучит, но я привыкла, что они всегда могут увидеть меня голышом. Сами они голыми передо мной никогда не были.

Затем меня позвали ужинать. Родители сели за стол, а мне приказали стать за столом на пол на коленки. Когда я стала, то увидела, что отец и мать, каждый держит под столом на своих коленях по ремню.

Затем мне сказали:

-Ты будешь есть всю ту еду, что едим мы и столько, сколько ты ела всегда. Попробуй не съесть или отказаться. Ты видишь, у нас ремни с собой, а ты стоишь перед нами с голой задницей. Будешь испорота тут же. Это про дополнительные провинности. Есть эти дни ты будешь только стоя на коленях. И не встанешь из-за стола, пока не съешь положенное тебе. Вдобавок, после еды мы будем пить, а ты будешь, стоя на коленях, смотреть, как мы пьем. И не смей сесть! На коленях надо стоять! Сядешь задницей на пятки — получишь тут же без промедления!

Под коленки мне, правду сказать, ничего не сыпали. Потом, со временем я узнала, что иные родители, ставя детей на колени, сыпят им всякие сыпучие зерна. У меня этого не было. Я стояла на твердом полу. Но это тоже малоприятно.

На ужин были: котлета и макароны, сыр и халва. Это все было так неожиданно, что и это вошло мне в память.

После еды родители пили чай и всячески показывали, как им нравится его пить. Они говорили:

-Как хорошо попить!
-Какой чай вкусный и ароматный!
-Как великолепно он утоляет жажду!
-Какой приятный запах!

И тому подобные вещи. Это родители делали и в субботу, и в воскресенье. В пятницу подобное давление на себя я еще не чувствовала в полной мере, потому что жажды как таковой еще не было. Но если не пить, жажда нарастает с каждым часом все сильнее и никакой силой не унять ее, кроме питья. Узнать эту суровую правду мне еще предстояло...

Когда я так в пятницу стояла на коленках и смотрела как они пьют, подумала, что попью ночью. Когда все будут спать, я тайком проберусь в кухню и попью. Размечталась! После того, как мне всыпали 30 ударов, обещанных перед сном, я, плача, одела пижаму, отец достал цепь. Один конец он дважды обернул вокруг моей талии и закрыл сзади на замок. Обычный навесной замок. Второй конец цепи таким же образом был пристегнут к батарее. Теперь я могла пойти не больше, чем на пару метров. Но мне дали матрац, подушку и одеяло.

По наивности я попыталась было растянуть цепь и сорваться с нее. Куда там! Она только больно врезалась мне в тело. Больше таких попыток я не предпринимала.

В первую ночь я как-то тревожно забылась и все. Что мне снилось — не помню.

Утром в субботу уже немножко хотелось пить. Когда родители проснулись, меня освободили от цепи, я оделась, как мне сказали. Мы пошли завтракать. На завтрак было то же самое, что не доели в ужин. Я собралась с духом и попросила попить. Зря я это сделала. Мама встала, одной рукой схватила меня за ухо, в ее руку попали и мои волосы, и, больно выкрутив, отхлестала меня 7 или 8 раз без счета, после чего сказала:

-Ты, видимо, не поняла, что наказана! Еще раз попросишь попить, не так получишь! А мы сейчас будем пить.

Я стояла на коленках и плакала…

После завтрака я получила обещанные 30 раз и плача, отправилась делать уроки.

Что было дальше в этот день в общем понятно. Во вторую ночь мне снились разные соки. А ведь это была только вторая ночь, с субботы на воскресенье…

В воскресенье все повторилось за одной маленькой разницей, о которой, надо сказать. В обед моя жажда была совершенно нестерпима. Еда, даже та, которую я люблю, например, халва, совсем не лезла в рот. Я жевала ее через силу. Она была безвкусна, как резина. Как вата. С трудом я ее проглатывала. И папа предложил мне попить. Полстакана воды. Он налил эти полстакана и сказал:

-К..... (он назвал меня по имени), ты хочешь пить?
-Да, очень, - тихо ответила я.
-Но не просто так. Поскольку ты наказана, воду надо заработать. Двадцать ремней здесь и сейчас!
-Нет, не надо, пожалуйста.
-Разве ты не хочешь пить? Вот вода уже налита. Всего двадцать ремней.
-О нет, папочка, пожалуйста, дай мне попить. Не надо ремней.
-Последний раз предлагаю. Или 20 ремней и вода, или я сейчас же вылью воду в раковину!

Кто меня осудит? Я согласилась. Он приказал лечь животом на табуретку, просунул свою руку мне под ремень и, зажав его в кулаке, прижал меня кулаком к табуретке, чтобы я не дергалась. Я укусила руку и зажмурилась…

Когда прозвучало "двадцать", я, дрожа, встала с табуретки. И тут произошло невероятное. Он спокойно встал, держа стакан, подошел к раковине и очень-очень медленно на моих глазах вылил воду.

-Я пошутил, - сказал он, - ты наказана, воды не получишь.

Я опустила голову, растрепавшиеся волосы закрыли мое лицо. Я стояла на коленях и вздрагивала. У меня не было сил даже плакать…

В третью ночь я совсем не смогла уснуть. Цепь мешала. Нестерпима была жажда. Во рту было сухо. Губы облупились. Мои щеки и лоб горели, как в огне.

В понедельник наказание кончилось. Утром мне дали полуторалитровую бутылку воды. Я, держа ее двумя руками, выпила всю залпом. Потом я оделась и с трудом пошла в школу.

В школе в этот день меня не вызывали. К счастью. А может учителя видели и понимали что-нибудь. Кто знает? На переменках, когда мы переходили из кабинета в кабинет, я стояла у подоконников, прижавшись лбом к стеклу и закрыв глаза. Стояла все перемены. Когда звенел звонок я шла в класс и садилась на свое место…

Но теперь родители иногда начали, помимо порки наказывать меня еще и жаждой. Им, видимо, понравилось. В жаркое время года наказание ограничивалось 1-1,5 сутками. В холодное доходило до 2-2,5 суток. Так, однажды в один из дней наказаний к нам собрались прийти гости. Родители заранее подготовились. Папа снял цепь с батареи и убрал ее в стол. А мама, позволив надеть мне чулки и юбку, сказала:

-Ты будешь сидеть со всеми за столом, но когда придет время пить, ты откажешься и скажешь, что не хочешь. И попробуй только своевольничать! Гости уйдут, а мы останемся. Имей это в виду.

Я не могла своевольничать. Надо знать моих родителей! Я сделала все так, как сказали. Гости спросили, а почему К.... ничего не пьет? Я ответила, что не хочу. Мама улыбнулась, сказала: "Она не хочет", - и перевела разговор на другую тему.

А я очень сильно хотела. И мне было очень-очень тяжело смотреть, как они пьют и сознавать, что я пить не буду…

А один раз мы ехали в поезде и люди, соседи по плацкарте сказали моей маме про меня, что у нее послушный ребенок.

-Наверное, вам не приходится ее совсем наказывать? - спросили они
-Почему? Наказываем. И бьем, - ответила мама.

Так запросто она призналась посторонним людям, что бьет меня. Попутчики ничего на это не сказали, а ребенок сидел и молча смотрел, и слушал. Странно, но ребенку и в этот раз не было стыдно…

С тех пор прошли годы. Удивительно, но я внутри себя за все их простила. Простила, и мне стало легче. Но не забыла. Удивителен человек.

Извините, что отняла столько вашего времени этой грустной историей. Спасибо всем, кто дочитал до этого места. Хотелось поделиться.